Духовно-ориентированный диалог Т. Флоренской

Духовно-ориентированный диалог Тамары Флоренской.


Основные принципы общения.


Возможно общение монологическое. Так бывает при общении
учителя с учеником. «Когда мы общаемся монологически, то человек для нас –
объект воздействия».


В этом случае нарушается принцип «Не навреди!», потому что у
ученика есть своя индивидуальность, свой путь духовного развития.


Задача духовно-ориентированного диалога в том, чтобы помочь
человеку самому раскрыть свой потенциал, о котором ближние могут и не знать.
Любому учителю, специалисту, врачу «нельзя формировать, программировать
развитие личности, как это было в советской педагогике».


Отличие монологического общения от диалогического в том, что
монологический путь – это субъект-объектное взаимодействие. Диалогический же
способ общения субъект-субъектный. Но здесь необходимо быть внимательным, так
как при таком подходе субъект может стать предметом манипулирования, что
реализуется в работах Карнеги.


Доминанта на собеседнике Ухтомского


В связи с этим важнейший критерий диалогического подхода –
доминанта на собеседнике. Впервые это понятие было разработано в трудах А.А.
Ухтомского. Мы сами формируем и перестраиваем свои доминанты. «Доминанта
формируется как результат господствующей деятельности. И в этом своем качестве
каждая доминанта ограничивает возможности восприятия человека и искажает его
видение. Оно необъективно: ограничено определенной доминантой».


Когда у человека «сформирована постоянная личностная
доминанта, доминанта на своем Я, когда Я – центр Вселенной и важно только то,
что полезно или вредно мне, тогда я не вижу и не замечаю других; каждый человек
мне пособник, или враг – если он мне мешает. Человек не видит другого как он
есть, а видит только проекцию, отражение себя».


В случае смещения центра внимания на самого себя, по
Ухтомскому, присутствует эгоцентрическая доминанта. Такой человек «вне себя
видит только свою проекцию. Если человек эгоист то все другие – эгоисты».
Подобный способ восприятия в той или иной степени свойственен большинству
людей.


Задача духовно-ориентированного общения состоит в том, чтобы
суметь увидеть неповторимую индивидуальность другого человека, составить
целостное представление о личности.


Все технические приемы, используемые психологами и другими
специалистами «выполняют роль подпорок, которые могут продвинуть нашу интуицию,
но само познание совершается интуитивно».


«А.А. Ухтомский говорил, что каждый любящий человек знает,
что можно узнать неповторимое лицо человека путем доминанты на собеседнике. Для
этого необходимо отодвинуть свое Я на второй план, чтобы на первом месте был
другой человек, с пониманием, что этот другой именно другой, с видением
другости этого другого. Тогда только он станет другом. Но эту другость можно
понять, когда ты перестроил свою доминанту и центр тяготения переместил с себя
на другого».


«О том, что это возможно, знает всякий любящий человек. Есть
у нас особый орган психологического познания … неповторимой индивидуальности
является любовь или научный эквивалент этого слова – доминанта на другом,
доминанта на собеседнике».


Для формирования доминанты необходим повседневный труд,
определенная организация жизни, особый уклад, организация быта. Эта доминанта
формируется и в повседневной деятельности. Сначала складывается диалогическая
установка, которая является следствием веры в неповторимую индивидуальность
каждого человека. «И одна вера в то, что у каждого человека есть свое лицо,
свое призвание, - уже многое дает».


Важно отметить, что доминанта на другом не должна быть
сосредоточена только на одном очень любимом человеке. Тогда он становится для
нас «пупом земли» и такое состояние называется «эгоизм вдвоем». Ухтомский
говорил о внутреннем единении, к которому люди должны стремиться. В центре все
люди сближаются, а по мере удаления от центра они друг от друга удаляются.
Когда человек преодолел свой эгоцентризм, когда он находится в этой точке – он
со всеми в единстве. И поэтому он к каждому относится как к самому себе и
каждого видит в его сути. А чем дальше от центра, чем больше он в себе – тем
дальше он от других.


Таким образом, исходной гипотезой в духовно-ориентированном
подходе является то, что все люди имеют некий духовный центр в своей душе. И в каждом человеке я эту Божью искру могу
видеть, поскольку она есть во мне и есть в другом, я могу познавать другого
человека, поскольку в нем есть это соединяющее общее начало, которое и
называется духовным в человеке. Для верующего – это образ Божий, Божья искра в
человеке. И мы ее можем видеть в любви, поскольку Бог есть любовь. Но любовь
подразумевается не эмоциональная, страстная, земная, а духовная.


Духовное Я и наличное
Я


Диалог происходит там, где двое соединяются в Третьем. Диалог
Тройственен. Все остальное – это внешнее, или душевное общение двух, обмен
репликами, информацией, все, что угодно, но не диалог как духовное общение. Без
этого Третьего невозможно познание человека как другого – объективно,
независимо от меня самого. Вот ответ на вопрос, как возможно познание
неповторимой индивидуальности. Но путь этот непрост и требует большой работы –
не овладения внешними средствами и методиками, а работы по своему духовному
преображению.


Диалогический подход субъект-субъектен. Если мы относимся к
человеку на как к объекту, а как к субъекту, то духовность отвечает не на
вопрос – «что?», а на вопрос – «кто?». В
каждом человеке есть «духовное Я». Духовное Я представляет собой духовное лицо
человека. Так же можно выделить наличное Я. Это то, что на сегодняшний день
есть в человеке, можно сказать, наличное душевное, психическое состояние.


Психология как правило занимается наличным Я, рассмотрением
духовного Я призван заниматься духовно-ориентированный подход.


Духовное Я может быть реализовано, а может быть и не
реализовано. Человек может так и умереть, не осознав своего духовного Я, не
осуществив своего жизненного призвания. Может и заживо умереть, не ожив
духовно.


Проявляется духовное Я в «голосе совести». Совесть – одно из
ближайших проявлений духовного Я человека. Духовное Я проявляется также в
голосе творческой интуиции. Признание доминирующей роли духовного в жизни
человека – общечеловеческое свойство. Если мы стоим на духовной точке зрения,
то возглавлять жизнь человека должно духовное.


Соотношение духовное
Я и наличное Я.


Возможны несколько вариантов соотношения духовного и наличного
Я: человек может знать о своем духовном Я и находиться либо в единстве,
согласии с ним, либо в противоречии. Третий тип соотношения состоит в том, что
наличное и духовное Я конфликтуют друг с другом.


В первом случае человек руководствуется голосом совести,
голосом творческой интуиции, самоотверженной любви. Он находится в единстве и
диалоге со своим духовным Я. Когда человек поднимается над собой, делает
трудный выбор в сторону победы духовного в себе, то он приближается к более
высокому уровню жизни, обретает большую жизнеспособность. Полнота жизни
увеличивается у человека, когда он делает выбор в сторону духовного в себе.


Во втором случае человек делает выбор в пользу наличного Я, в
пользу своих желаний, которые идут в
разрез с требованием духовного Я. Понижение уровня духовной жизни ведет к
психической деградации.


В случае конфликта наличное и духовное Я живут во вражде
друг с другом. Человек отрицает духовное не только в себе, но даже когда об
этом начинают говорить, у него появляются протест и озлобленность, неприятие
людей, которые говорят о духовном. Человек не хочет этого слышать, так как это
мешает ему жить, как он хочет, как ему нравится. Мешает его наличному Я
осуществлять себя. Конфликт нередко приводит к тому, что духовное в человеке
вытесняется.


Духовное, неприемлемое для сознания человека, вытесняется в
область бессознательного. Но то, что вытеснено, подавлено, как известно, не
перестает существовать, оно реализуется в уродливых формах. Человек становится фанатичным
в плане отрицания духовности, отрицания религии, часто – фанатичным, злобным
гонителем тех, кто признает духовность. Человек впадает в состояние внутреннего
разлада и конфликта, что может приводить к алкоголизму, наркомании, к разного
рода искусственному заглушению в себе тяжести подспудного давления, которое
оказывает на него вытесненное духовное начало. Многие случаи стремления к
самоубийству связаны с этим. Если удается пробудить осознание в человеке
духовного Я так, чтобы он это в себе признал, увидел, принял, то он исцеляется
от своего тяжелого состояния.

Вненаходимость
Бахтина


У Бахтина центральной идеей всех его литературоведческих
трудов является тема другости другого. Как пишет этот ученый, другой
«радикально вненаходим» по отношению ко мне, т.е . я не могу понять и познать
эту индивидуальность методом вчувствования, эмпатии, эмоциональным способом, на
которые ссылаются традиционная и гуманистическая психология. Бахтин говорит,
что мы не можем путем вчувствования, сопереживания понять другость другого. Я
могу чувствовать только то, что есть во мне самом, могу лишь удвоить свою
собственную действительность, но мне не понять особенности другого, отличные от
меня.


Эту позицию можно сравнить с позицией бесстрастности. Когда
мы пристрастны, эмоционально вовлечены в ситуацию другого – мы не объективны.
Мы видим какие-то фрагменты, но не видим целого объективного образа другого
человека. Вненаходимость – это эстетически завершенная позиция. Чтобы увидеть
целостны образ, картину в целом, а не какие-то части и детали, необходимо найти
правильную позицию, правильную дистанцию.


Для того, чтобы увидеть человека как он есть, необходимо
освободиться от себя. Бахтин пишет о «напряженной и любящей вненаходимости»:
для того чтобы быть вненаходимым, надо быть любящим другого как другого в его
неповторимой уникальности. Это трудная установка. Я должен освободиться от
своей корысти по отношению к этому человеку, не ждать эмоциональной подпитки,
не проецировать себя на него, не навязывать ему своих установок. Я должен
видеть его как он есть, беспристрастно и объективно.


Бахтин как бы настаивает на радикальной вненаходимости
каждого человека по отношению к другому, а Ухтомский подчеркивает доминанту как
полную отдачу себя и растворение себя в другом, по сути речь идет об одном и
том же. Эти два понятии – координаты диалога, они перекрещиваются. Внешне эти
понятия противоположны: одно говорит о другости и способности быть вне другого,
а другое о том, что важно быть в другом. Но при внешней противоположности они
говорят об одном и то м же: для того чтобы быть в другом и видеть его как
такового, объективно, себя надо устранить, себя победить, свою пристрастность
преодолеть. Не вчувствованием, не эмоциями, а совершенно другим способом
видения. Это именно духовный способ видения.


Понятие доминанты на
собеседнике, и понятие вненаходимости могут быть осмысленны только на духовном
уровне при признании реальности духовного Я. Иначе они теряют смысл и не имеют
под собой никакой почвы.


Важно, чтобы позиция вненаходимости не переросла в
равнодушие. Оно опасно, когда есть момент охраны себя – самозащиты. Когда мы
уходим от боли другого и защищаем, бережем себя, тогда вненаходимость
перерастает в равнодушие и даже в черствость.


Важен выбор позиции при частой встрече с душевной болью,
чтобы не саморазрушиться и не впасть в черствость. Для этого необходимо видеть
смысл в страдании и понимать его целительность для души. Действительно, эту
боль можно вынести, если одновременно находиться и в душевном, и в духовном
планах. Страдание можно вынести только тогда, когда есть возможность его
духовного преображения и осмысления. Для этого необходимо не терять
сострадания, но и не увязать в нем.


Необходимо различать два понятия: «эмпатия» - сопереживание
и понятие «сочувствие». Сопереживание – это непосредственный отклик на
состояние другого человека, вхождение в это состояние. А сочувствие – это
высшее чувство человека, в которое входят и сознательный, и духовный моменты:
«Я должен помочь этому человеку, но помочь я могу, только причинив ему боль. Я
ему сочувствую». Сочувствие не имеет такого психосоматического накала, как непосредственное
эмоциональное сопереживание. В духовно-ориентированном подходе предполагается
нахождение на уровне сочувствия: не становиться черствым и бесчувственным, но и
не увязать в состоянии больного.


Если желающий оказать помощь входит в очень тяжелую душевную
ситуацию «с головой», то он сам быстро разрушится, и другому не поможет. Он
должен снизойти на уровень состояния больного человека, чтобы помочь ему выйти
из этого состояния. Помогающему необходимо снизойти до состояния человека, но
не утратить связь с духовным Я. Он должен быть в гармонии своего
духовно-душевного мира: временное и вечное, духовное и душевное не должны
разрываться. Помочь можно только будучи в духовной позиции вненаходимости. Если
мы утрачиваем эту позицию, то либо скатываемся до состояния страждущего, либо
уходим от его страданий, становимся равнодушными и бесполезными.


Позиция вненаходимости подобна логике «неслиянности и
неразделенности». Необходимо развивать в себе этот способ мышления. Мы привыкли
думать «или-или»: или устраненность – или полное вхождение в состояние
страждущего. Во внутренней позиции помогающего должны быть: неслиянность и
неразделенность противоположного.


Во время выслушивания страждущего крайне желательно не
входить в состояние злобы, не испытывать эмпатию, должно сочувствовать
человеку, который находится в тяжком состоянии. Если ему сочувствовать, то уже
налаживается контакт: контакт не с наличным Я, а с духовным Я. Этот контакт
устанавливается уже в результате сочувствия. И что интересно: по мере того как
человек все выговаривает, а помогающий его сочувственно выслушивает, состояние
страждущего начинает постепенно проясняться, злоба уходит, и он соглашается с
тем, против чего раньше агрессивно возражал, принимает совершенно другие,
нравственные решения. Что же происходит? Выслушивание, конечно, важный момент,
во время которого ослабевает отрицательное состояние. Дело не только в том, что
человек выговорился и ему стало легче; происходит нечто другое – смена
нравственной ориентации. Это говорит о том, что в процессе общения возник
контакт с духовным Я собеседника. Именно поэтому он принял нравственное
решение.


Возможны такие случаи, когда человек выговорился, а смена
нравственной ориентации не произошла. Это значить, что контакт с его духовным Я
не совершился, пациент просто выговорился. Помогающий только лишь сопереживал
гневу, раздражению и т.д. Но смены ориентации не произошло. Это случилось
потому, что помогающий находился в контакте с наличным Я, а не с духовным Я; он
не был в состоянии вненаходимости по отношению к отрицательным эмоциям
собеседника.

Самопознание в
диалоге (изменяемся сами, и через это изменяем окружающее пространство)


В диалогическом общении помогающий переживает настоящую духовную
радость. Это радость единения и творчества, когда формируются доминанта на
другом и вненаходимость. Этому содействует чувство ответственности за другого.
Помощь другому помогает самому меняться. Все трудности, все проблемы, с
которыми мы встречаемся есть в каждом из нас, и все духовные болезни людей в
каждом из нас так или иначе присутствуют. Иначе мы не могли бы понять состояние
другого человека. Если я чувствую, что означает: «совесть нечиста», значит, я
по себе знаю, что это такое. Сам переживший это и понимающий, как это тяжко,
может отнестись к человеку терпимо: желающий помочь знает, что и в нем все это
есть, и он знает, как трудно с этим справиться. Такой человек понимает, что в
каком бы состоянии к нему ни обратились,
как бы это ни было неприятно и было бы озлобленно по отношению к
окружающим, это – всего лишь «наличность», к которой не сводится вся личность
страждущего.


Помимо этого есть «сокровенный сердца человек», который
может в нем пробудиться. Такая вера очень помогает. Это действительно реальная
сила, которая помогает установить контакт и способствует духовному пробуждению
человека.


Если помогающий испытывает неприязнь и раздражение – это
говорит о том, что в нем находится именно то, что он видит в другом, а в себе
может быть не видимо, подавляемо, вытесняемо, не замечаемо. Есть исследования,
которые показывают, что люди наиболее нетерпимы к тем свойствам других людей,
которые в скрытом неосознанном виде есть в них самих. Евангельские слова о том,
что каким судом судим, таким и будем судимы, имеют вполне конкретный смысл.
Если мы судим что-то в другом, а в нас самих это же есть, так мы точно за это
будем судимы. Вот почему важно всегда внимать себе. Нам необходимо полюбить
страждущих, которые проявляют свою неприязнь к помогающему или почему-либо
неприятны им: они указывают на наши собственные изъяны, которых почему-либо мы
не видим в себе. Надо необходимо сначала искоренить это зло в себе. И такое
осознание помогает преодолеть неприязнь к другому человеку.


Особенно трудно бывает любить людей ближних, находясь рядом
с ними. Потому что приходится сталкиваться со своими собственными изъянами.
Если я вижу, что этот человек меня раздражает, что он мне противен, то надо
посмотреть, что есть во мне, и уже сознательно духовно полюбить его за то, что
он открывает во мне это зло, и возненавидеть его в себе. Такое понимание и
осознание меняют позицию по отношению к своим ближним, уча терпению.


Реакция по типу
проекции (советы не даем, делимся только личным опытом)


Очень часто бывает так, что мы приписываем другому свои
неосознанные качества, хотя в другом этого может и не быть. Мы должны быть
очень критичны к тому, что мы думаем о других людях. В этом смысле мы
нездоровее люди, пока не преодолеем в себе свое наличное Я, свою обидчивость,
мнительность и т.д. Когда мы действительно боремся со злом в самих себе, мы
помогаем этим другим людям, потому что наша духовная внутренняя жизнь – это не
нечто наше «субъективное». Это объективная реальность. Когда, следуя
евангельской притче, мы из своего глаза вынули бревно, помогающий прекрасно
отдает себе отчет о том, как это трудно, начинает уже не так жестоко судить
другого человека, и ему легче помочь ему. В таком случае помогающий «не пилит»,
не попрекает страждущего этими недостатками, а может любовно, по-доброму
посоветовать ему, как справиться, найти нужные и добрые слова, поделиться своим
собственным опытом. Особенно это важно в семейных отношениях.


Гуманистическая психология утверждает, что «не надо давать
оценок», что надо принимать человека таким, каков он есть. В то же время в научном,
формализованном подходе является допустимым давать советы, как поступать в той
или иной ситуации. Как первая, так и вторая линия поведения не является
приемлемой для духовно-ориентированного подхода. Если помогающий начнет принимать
так как есть поступки страждущего, то это будет подтверждение правильности его
наличного состояния. В то же время дача отвлеченных от конкретной ситуации
советов не способно обратиться к духовному Я страждущего и ограничивается лишь
контактом с Я наличным и остается невостребованным личностью. А необходимо
помочь ему освободиться от того, то мешает ему жить полноценно и гармонично. В
таком случае важно давать оценки поведению и делиться собственным опытом на
фоне уже установившегося контакта со страждущим. Когда уже есть контакт и
человек понимает, что ему все это говорится по-доброму, нужно говорить не из
желания назидать, не затем, чтобы осуждать ближнего. Тогда страждущий не будет
воспринимать позицию помогающего как отвержение. Безоценочная ориентация,
распространенная в западной психологии, также как и сухой официальный подход
дачи советов традиционной научной парадигмы, неприемлемы для
духовно-ориентированного подхода. В этом случае очень важным являются
нравственные оценки и личностно-значимый опыт, которые всегда играют очень
важную роль.

Дистанция


Помогающему необходимо сохранять дистанцию в отношениях со
страждущим. Зачастую имеет место ярко выраженное стремление наладить с
помогающим личные отношения, перенести на него груз ответственности за
ситуацию. Как только это происходит, утрачивается позиция, в которой помогающий
может осуществить свою функцию. С одной стороны помогающий становится
приятелем, и его позиция, личный опыт не воспринимаются в необходимой полноте.
Перенос ответственности также способствует самоустранению страждущего от
принятия важных для него решений. Осуществление выбора линии поведения в той
или иной ситуации также возлагается на помогающего, а страждущий устраняется от
приобретения необходимого опыта. Он готов, в свою очередь, в последующем
обвинить помогающего в своих неудачах. Не случайно сказано, что не пророка в
своем отечестве (Лк. 4,24).


Очень важно установление дистанции по отношению к своему
наличному Я. Такая вненаходимость позволяет вовремя поставить барьер попытке
страждущего начать манипуляцию чувствами и личностными слабостями помогающего,
а также не перейти в отношениях со своим ближним к сухому канцелярскому
общению.


Простое человеческое общение играет очень важную жизненную
роль. Даже само высказывание, когда один слушает, а другой просто присутствует,
даже иллюзия слушания могут быть полезны, а тем более – внимательное душевное
выслушивание помогающего.


Диалогическое
выслушивание


Психологическая помощь начинается обычно с выслушивания.
Страждущего необходимо выслушать, и как можно более полно. Само выслушивание в
духовно-ориентированном подходе не только облегчает состояние собеседника, но и
способствует тому, что он становится добрее, мягче или сам выходит на новое
решение своей проблемы, меняет свою прежнюю нравственную позицию.


Очень важно в этом случае как слушать. Когда доброжелательно
выслушиваешь человека, его настрой меняется на доброжелательный. В диалоге
собеседник спонтанно учится ему же, диалогическому типу отношений. Человек
понимает, что говорит нечто нехорошее в нравственном отношении, а слушают его
доброжелательно. Значит, и для него возможно такое терпеливое отношение к
другим людям, а не гневливое, не раздражительное.


Во время выслушивания не должно быть вчувствования в
негативное состояние собеседника. Слушая, нужно сочувствовать его потенциально
здоровой личности, но не разделять нездоровой позиции вражды и злобы. Духовный
контакт рождается раньше слова, и слово может возникнуть в этом единении. Если
у нас есть духовный контакт, то та же мысль в нем тоже рождается. В собеседнике
рождается правильная мысль и происходит нравственная переориентация.


Важно также выслушивание на доминанте на собеседнике. Не
заниматься при этом своими мыслями и переживаниями, а быть в ситуации этого
человека. Необходима и вненаходимость. Выслушивая человека важно не принимать
его отрицательное эмоциональное состояние. Сочувствовать надо человеку, а не
его негативному состоянию. Иначе мы не поможем, а только еще больше углубим его
отрицательные переживания.


В духовно-ориентированном подходе усилению негативных
явлений в душевной сфере страждущего противостоит оценивание ситуации с
нравственной точки зрения. Помогающий способен так осмысливать происходящее во
время выслушивания: «Это отрицательное состояние. Я этому состоянию не
сочувствую. Я в него не вхожу. Я его не поддерживаю. Я даже пропускаю его мимо
ушей». Такая позиция особенно полезна со страждущими, которые часто выдают
какие-то эмоции – протеста, раздражения. Такая же позиция полезна в семейных
отношениях. Очень полезно иногда чего-то не видеть, как бы пропускать мимо
ушей, не раздувать пожара, из мухи слона не делать. Нужно видеть в человеке
главное, хорошее, здоровое начало, а плохого - не замечать. Уже этим можно
помочь: быть во вненаходимости к отрицательному, дурному в человеке, понимать,
что это – не он, что это внешнее, неистинное его Я.

Некоторые вопросы
самоотношения


К своему наличному Я
следует относиться как к материалу, данному от природы, от воспитания, от
условий жизни, но понимать, что это еще не истинное Я, не отождествляться со
своим наличным Я. Если я совершаю плохой поступок, то надо от него тоже
дистанцироваться, понимая, что это – нехороший поступок. Но нельзя говорить,
что я – плохой. Не нужно заниматься самобичеванием, потому что самобичевание –
это не покаяние, это нездоровое состояние, которое ведет к унынию. Человек себя
гложет, грызет: «Вот я - плохой»,
забывая, что Я не равно своему отрицательному наличному состоянию. И покаяние
бывает тогда полнее и глубже, когда мы вполне познаем высоту своего
человеческого призвания и достоинства, когда мы в себе осознаем духовное Я и
то, что в нас живет образ Божий. Чувство не соответствия Ему своим поведением,
поступками, своими настроениями и мыслями рождается в меру осознания своего
духовного достоинства.


В человеке есть также идеализированное Я, которое родители
воспитали своими ожиданиями и оценками, когда желаемое принимается за
действительное. Человек, поверив будто он такой и есть, начинает жить в
иллюзорном мире, у него завышенная самооценка и нет импульса к
самосовершенствованию. Он мнит себя образцовым, считая, что другие его не
понимают.


Итак, с одной стороны, аномальными является самобичевание,
не уравновешанное чувством своего достоинства и призвания, а другой стороны –
идеализированное Я, с которым человек себя идентифицирует, не видя своего
несовершенства.


Внутренний диалог.
Парадокс воздействия


«Парадокс воздействия» заключается в том, что чем больше
тенденция воздействия, тем меньше оказывается влияние на человека. Когда ловишь
себя на том, что ведешь себя директивно, то видишь, что в этот момент не
помогаешь душе человека.


В диалоге помогающий прислушивается к той борьбе, которая
происходит в душе человека. У страстного человека в глубине души происходит
борьба между истинным чувством и элементарным влечением. Диалогический принцип:
«минимум воздействия». Первое, что нужно сделать, - это выслушать и помочь
человеку осознать выбор, который перед ним стоит, а затем поддержать светлую,
правую сторону, показать свое отношение к внутренней ситуации человека, чтобы
оказаться на голосе совести человека. Важно не воздействовать, но вступить во
внутренний диалог и поддержать голос добра, голос духовного Я.


Психологические механизмы «парадокса воздействия»
заключаются в том, что чем меньше ты вторгаешься со своими установками во
внутренний мир человека, чем больше даешь свободы его внутреннему Я, тем больше
шансов, что он встанет на сторону доброго начала. Надо научиться прислушиваться
к внутреннему диалогу человека. Роль помогающего состоит в том, чтобы,
прислушавшись к внутреннему диалогу, найти нужные слова – доступные и понятные.
Не морализировать, не поучать, а говорить на уровне понимания собеседника.


Многие и не подозревают, что у них есть голос совести. Надо
очень немного, чтобы человек увидел, услышал в себе этот голос, обрадовался
ему. В тот момент, когда человек понимает причину своих трудностей, его
охватывает радость. Слова, созвучные голосу совести, продолжают в нем жить,
работают и помогают сделать правильный выбор. Хотя, казалось бы, многие
ситуации становятся более трудными, надо от чего-то отказаться, что-то
пересмотреть, люди действительно радуются, потому что правильный выбор – уже
большой шаг к будущему исцелению.


Духовно-ориентированный подход стремится к целостной помощи,
исцелению души, а потому должен учитывать всю душевную ситуацию страждущего.
Болезнь – следствие каких-то духовно-нравственных нарушений. Один болгарский
врач сказал, что принцип здоровья человека можно написать на кончике ногтя –
это чистота: чистота тела, чистота мыслей, чистота совести.

Слова в диалоге


С каждым человеком существует свой, особый язык общения. Нет
общего алгоритма диалогического собеседования даже в одних и тех же житейских
ситуациях – с каждым человеком диалог идет по-разному, на другом языковом
материале, иной по содержанию.


Первое, что необходимо принять, диалог – творческий процесс.
Диалогическое общение – не программированное, неалгоритмизированное общение.
Для помогающего работать диалогически – значит работать творчески, быть в
состоянии творческой открытостию Мы ориентированы либо на творческое, либо на
запрограммированное общение. Механическое формально-ролевое общение закрывает
творческий дар слова и его понимание.


Известный лингвист Вильгельм Гумбольдт, поставивший проблему
понимания, говорил о том, что слово рождается на духовном уровне до того еще,
как оно высказано. И рождается оно «из глубины духовной индивидуальности
человека».


Священник Павел Флоренский считал, что пониманию слова
предшествует первичный духовный контакт между говорящими. Духовный контакт
между общающимися первичен по отношению к высказываемому слову. Если духовный
контакт между собеседниками установлен, то слово рождается именно то, которое нужно другому человеку.


Теперь становится понятно, что для установления духовного
контакта необходима открытость к собеседнику. Эта открытость требует доминанты
на собеседнике и вненаходимости, т.е. бесстрастия и беспристрастия. Нормой
является именно такое отношение к собеседнику. Это качество может быть развито,
если есть установка на творческое духовное общение. Общаясь таким образом мы
духовно развиваемся. Если общаемся иначе, то тормозим свое духовное развитие,
ставим преграды на его пути. Если реализовывать диалогические принципы общения
в повседневной и профессиональной деятельности, то постепенно будет
нарабатываться доминанта на собеседнике, открытость к собеседнику. Появляется
доверие к своей интуиции. Интуиция, так же, как и совесть, может быть развита.
Если мы прислушиваемся к голосу совести, то она становится нашим наставником.
Чувствительное отношение к слову делает способным отличить слово истинное от
ложного, живое – от мертвого (формального, неодушевленного). Необходимо верить,
что нужное слово рождается в процессе общения. И когда находится именно нужное
слово, то трудная ситуация разрешается.


У всех есть дар слова, он дан каждому. Только мы или
заглушаем его в себе, или развиваем. Общение помогающего и страждущего это
всегда труд. Если мы хотим, чтобы труд был радостен, надо стремиться к полной
отдаче. Хорошо об этом говорил Ухтомский: надо работать всегда в полную силу,
тогда появляется второе дыхание – силы к нам приходят. Если мы работаем в
полсилы, бережем себя, - это неэкономично, мы пребываем в рассеянном,
несобранном состоянии. А когда мы работаем по закону доминанты, все наши силы собраны
в фокусе, в центре. Необходимо трудиться с полной силой, с полной самоотдачей.
Это ни в коем случае не особая одаренность, а просто особая установка в работе,
которая может быть воспринята каждым.

Товарищи!!!! Граждане!!!! Братья и Сестры!!! А где такая книжка в бумажном виде водится? Подскажите, пожалуйста, не могу такой текст с экрана читать.

Когда мы вступаем в диалогический контакт с человеком, то
наше слово резонирует с индивидуальностью данного человека. Если находится
правильное слово, то это является мощным целебным фактором. Какова бы ни была
тяжелая ситуация, если наступает диалогчиеский контакт, то наступает радость
созвучия резонанса. В таком состоянии страждущему открывается смысл проблемы,
или, когда ему высказывается свое понимание, он радостно соглашается: «Вот это
самое! Вы как будто читаете мои мысли». Наступает состояние согласия,
единогласия, которое является критерием истинности разрешения ситуации. Таким
образом, слово может оказаться очень сильно действующим лечащим фактором, а
лекарство в таком случае является вторичным.


Понимание уникального смысла слова возможно потому, что
сначала устанавливается духовный контакт между людьми, а потом уже родится
слово, которое прямо идет к этому человеку без специального усилия и осознания.
Так, у нас часто бывает, что мы говорим языком собеседника. Это духовная
способность, которая присуща каждому человеку: говорить на языке собеседника,
говорить языком, который понятен, доступен, нужен этому человеку.


Если человек может воспитывать, совершенствовать наличное Я,
то над своим духовным Я он не властен. Он может прислушиваться к голосу
духовного Я, может сливаться с ним, но владеть им он не может. Даже если речь
пойдет об управлении наличным Я – это управление, по большому счету,
принадлежит духовному Я. Прислушиваясь к духовному Я, мы можем за ним следовать
и, таким образом, менять свое наличное состояние, следовать своему призванию.


В самом содержании слова, в самом характере можно увидеть и
различить его направленность. Всякое недуховное, несветлое начало
характеризуется направленностью на самоутверждение, в таких словах всегда
звучат самость, властность, стремление к овладению другими. Появляется чувство,
что на тебя давят, тобой хотят управлять. Это нарушение внутренней свободы. Светлое
духовное слово не насилует свободу, человек не используется как средство. Есть
чувство любви в этом слове.


Любовью насильно никого не притянешь, иначе она была бы
манипулированием. Любовь не должна превращаться во власть, и выбор всегда
остается за человеком – он всегда может прийти и уйти. Попытка привязать,
завлечь человека так, чтобы тот не смог вырваться, является одним из критериев
различения светлого и темного. Светлый человек насильно к себе не завлекает. Он
дает другому возможность выбирать самому. Это Божье отношение к свободе выбора
как неотъемлемому дару человека.


Некоторым людям нужно, чтобы ими манипулировали, управляли,
чтобы им дали таблетку от какой-то проблемы – иначе они уйдут к другому
помогающему. Диалог – это духовно-ориентированный подход, и не всякий человек к
нему готов. Но все-таки надо иметь в виду, что при установлении внутреннего
контакта душа может раскрыться. Когда помощь идет навстречу, человек может
сделать больше, чем смог бы сам без помощи диалогического собеседника.


Диалог может быть там, где есть правдивость и искренние,
глубокие духовные отношения. Когда есть лицемерие – это уже не диалог. С другой
стороны не все обладают Божьим даром, не все способны на диалог. Есть люди, которые
могут выбрать отверженность и устраниться от собеседования. Тогда диалог
прекращается, отношения становятся чисто внешними. В таком случае страждущему
строго говорится об отношении к его поведению. Строгое оценивание может помочь
человеку как-то сдвинуться со своей позиции. Не поддерживать его, не гладить по
головке за то, что он делает, а сказать ему свое отношение и поставить
определенные условия общения (если он хочет общаться). Если они не выполняются,
страждущий не хочет меняться, то отношения остаются чисто внешними, формальными
и официальными.


Помогающий не должен выступать в качестве судьи и решать, достоин человек общения или нет. У
него нет на это права. Процесс диалогического общения идет самостоятельно от
воли помогающего: или этот контакт углубляется, или ощущается стена, и дальше общение не идет. В этом состоит тайна действия
слова – дается то, что надо другому. Если ему это не надо, слова не будет дано.
Задача помогающего быть открытым к этому процессу. Ничего не измышлять и не
выдумывать, не набрасывать субъективных личностных оценок.


Когда же страждущий ригидно стоит на своей позиции, но ищет
духовной поддержки, в первую очередь необходимо, чтобы человек выговорился.
Важно создать атмосферу тепла, чтобы у него в душе это тепло пробудилось. Пока
страждущий зациклен на своей проблеме, он не сможет ее преодолеть. Возможно
перевести разговор на более оптимистичную тему, попытаться посмотреть на эту
проблему с другой стороны, показать, что все не так плохо. А потом уже
предложить изменить свой взгляд на ситуацию. Надо стараться чувствовать, что
действительно мучает человека, а не фиксироваться на его словах. В этом смысле
духовно-ориентированный подход сродни «майевтики» Сократа.

Молчание как вершина
диалога


Ясно, что любовь, если она есть, простирается на весь мир.
Если же любовь к кому-то одному, а все
остальные нелюбимы, то это всего лишь пристрастие, влечение, симпатия, но еще
не любовь.


Слово рождается из молчания и в него же уходит. Молчание –
это вершина диалога. Люди, которые находятся в большой душевной и духовной
близости, могут общаться молча. Они не чувствуют неловкости во взаимном
молчании, они понимают, о чем они молчат.


И таков же молитвенный диалог. Он происходит в молчании;
наша молитва должна достигать состояния молчания, тогда мы слышим ответ. Мы
просим – и слышим ответ, каков он. К состоянию внутреннего мира и молчания
следует стремиться.


Психический тренинг
или духовное возрастание?


Есть два разных пути развития в себе духовных способностей.
Есть путь, открытый нам Церковью, накопившей большой опыт духовного воспитания
человека. И другой путь – своевольного познания и тренинга в себе духовных сил
и способностей, т.н. экстраординарное познание духовных тайн. Это вопрос о
норме и патологии в духовном развитии.


Если развитие и познание направлены на самоутверждение,
увеличение своей мощи, силы, власти – тогда это путь к человекобожеству, когда человек
хочет сделать из себя бога. С этого началось падение, начались болезни, смерти,
злодеяния. Поэтому путь возврата человека к Богу прямо противоположен: это
самоотречение, отказ от своеволия, послушание. Духовную силу, духовное
водительство человек получает только в отказе от своего: от своей воли, от
своей силы и мощи.

Направленность личности


Первая исходная классификация людей – по типу соотношения
наличного и духовного Я. Чтобы понять человека, надо прежде всего выяснить,
находится ли он в созвучии со своим духовным Я, насколько он духовен. Это может
быть религиозный человек, а может быть, он живет по совести, но не знает
религиозного языка духовной жизни. Есть люди, которые пребывают в противоречии
со своим духовным Я, предпочитая то одно, то другое, и оно не является доминирующим
в их личности. Наконец, третий тип характеризуется глубоким конфликтом с
духовным Я: оно оказывается вытесненным в подсознание; человек не знает его и
не хочет о нем знать. Это может проявляться в агрессии ко всему духовному.


Другой тип классификации (в советской психологии – школа Л.И.
Божович) – по направленности личности, или что доминирует в человеке. Если
доминируют мотивы самоутверждения, благополучия, личного успеха в ущерб другим –
это будет эгоистическая направленность. Если доминируют мотивы помощи другим,
познания, творчества – эт общественная (и деловая) направленность.


Подростки, у которых направленность эгоистическая, менее
благополучны в психическом развитии. Подростки с общественной и деловой
направленностью ориентированы на сам процесс преодоления трудностей, а не на оценку
результата. Им важно не мнение о себе, важно не казаться, а быть. Есть подростки, которые сознательно ориентированы
как бы на других, а их неосознаваемая мотивация, т.е. то, что ими движет, может
быть, наоборот, эгоистической. У таких подростков – конфликтная структура
личности: он сознательно альтруистичен, а бессознательно эгоистичен. В
перспективе это может вырасти в ханжеский тип личности: человек внешне
добродетелен, призывает служить человечеству, быть благородным, честным и
порядочным, а сам в глубине души эгоистичен.


Наивный эгоист сознательно живет для себя, и в этом смысле он
целен. Но и это «здоровье» до времени, пока он не вступит в конфликт со своим
духовным Я. Человек с раздвоенной направленностью изначально психически
неблагополучен. Прогноз будет зависеть от соотношения его наличного Я с
духовным Я. Такой человек может попытаться преодолеть свой неосознаваемый
глубинный эгоизм, который он рано или поздно может увидеть в себе. Осознание
своей греховности – покаяние – очень непростая вещь, но с Божией помощью есть
возможность его преодолеть.

Направленность личности


Первая исходная классификация людей – по типу соотношения
наличного и духовного Я. Чтобы понять человека, надо прежде всего выяснить,
находится ли он в созвучии со своим духовным Я, насколько он духовен. Это может
быть религиозный человек, а может быть, он живет по совести, но не знает
религиозного языка духовной жизни. Есть люди, которые пребывают в противоречии
со своим духовным Я, предпочитая то одно, то другое, и оно не является доминирующим
в их личности. Наконец, третий тип характеризуется глубоким конфликтом с
духовным Я: оно оказывается вытесненным в подсознание; человек не знает его и
не хочет о нем знать. Это может проявляться в агрессии ко всему духовному.


Другой тип классификации (в советской психологии – школа Л.И.
Божович) – по направленности личности, или что доминирует в человеке. Если
доминируют мотивы самоутверждения, благополучия, личного успеха в ущерб другим –
это будет эгоистическая направленность. Если доминируют мотивы помощи другим,
познания, творчества – это общественная (и деловая) направленность.


Подростки, у которых направленность эгоистическая, менее
благополучны в психическом развитии. Подростки с общественной и деловой
направленностью ориентированы на сам процесс преодоления трудностей, а не на оценку
результата. Им важно не мнение о себе, важно не казаться, а быть. Есть подростки, которые сознательно ориентированы как бы на других, а их неосознаваемая мотивация, т.е. то, что ими движет, может
быть, наоборот, эгоистической. У таких подростков – конфликтная структура
личности: он сознательно альтруистичен, а бессознательно эгоистичен. В
перспективе это может вырасти в ханжеский тип личности: человек внешне
добродетелен, призывает служить человечеству, быть благородным, честным и
порядочным, а сам в глубине души эгоистичен.


Наивный эгоист сознательно живет для себя, и в этом смысле он
целен. Но и это «здоровье» до времени, пока он не вступит в конфликт со своим
духовным Я. Человек с раздвоенной направленностью изначально психически
неблагополучен. Прогноз будет зависеть от соотношения его наличного Я с
духовным Я. Такой человек может попытаться преодолеть свой неосознаваемый
глубинный эгоизм, который он рано или поздно может увидеть в себе. Осознание
своей греховности – покаяние – очень непростая вещь, но с Божией помощью есть
возможность его преодолеть.

Наличное Я: реальное, идеальное и
идеализированное


В наличном Я мы различаем реальное Я, идеальное Я, и
иделаизированное Я. Осознать свое реальное Я- большое достижение. Увидеть свой
грех, свое реальное состояние нелегко: этому препятствуют «защитные механизмы».
Во многом этого происходит потому, что люди отождествляют себя со своим
идеализированным Я.


Идеальное Я – это то, какими мы хотим быть, к чему стремимся
как к идеалу. Идеальное Я может вести нас к идеалу, но не всегда. Мы можем
пойти по ложному пути, стремление стать таким, «как кто-то другой» может увести
нас от своего духовного Я, от своей уникальной сущности, от своего призвания.


Идеализированное Я, приукрашенное Я возникает тогда, когда
человек живет в иллюзорном мире, ведет себя неадекватно по отношению к своим
реальным возможностям и способностям, неадекватно оценивает людей. Такой человек
реально не трудится, не видит и не преодолевает своих изъянов. У них часто
возникают отношения по типу Двойника, когда на другого проецируются свои
собственные неосознаваемые качества («все – эгоисты» и т.п.)


Отношения с другими затруднены, испытывается состояние
внутреннего одиночества, хотя внешне человек может быть связан со многими
людьми функционально. Глубокого общения у него нет, он не может вступить в
диалог. Как сказал Ухтомский: если человек не пробьет скорлупу эгоцентризма, не
выйдет в открытое море на «ты», он говорит и бредит сам с собой.


Эгоизм и эгоцентризм


Рождается ли человек эгоистичным или его делает таким жизнь?
Главное условие нормального развития человека, главная жизненная сила – любовь.
Дети очень чувствительны к эмоциональной атмосфере семьи: если она напряжена,
тревожна, неблагополучна, то и психическое развитие младенца идет по типу
«госпитализма», он чахнет, заболевает, а в некоторых случаях и может умереть.


У ребенка формируются трудности характера. Мир для него
становится опасным, угрожающим – так формируется эгоцентризм. Взрослый
становится опасным, мир – страшным, и ребенок замыкается в себе. Мы видим
упрямых детей, которые боятся и чураются взрослых, детей негативистичных и
агрессивных. Душевные травмы младенчества поглощают все их внимание,
концентрируют на себе их душевную жизнь, и так у них формируется
эгоцентрическая доминанта, которая искажает восприятие окружающего мира.


Эгоцентризм – это искаженное восприятие. Такой человек видит
мир неадеквато. Он видит угрозу там, где ее нет. Эгоизм развиватеся часто там,
где, притом, что ребенка балуют, он оказывается лишенным, душевной, внутренней
любви, той любви, которая дает чувство сопричастности другим. С эгоистичным
человеком надо вести себя не так, как с эгоцентричным. Эгоистичного надо
ставить в условия, где необходимо учитывать интересы других, стараясь изменить
привычки и жизненную установку, то с эгоцентричным надо действовать очень
осторожно. Его надо лечить любовью.


Эгоист использует других людей как средство достижения
собственных целей, ставит на первое место свои интересы в ущерб другим.
Эгоцентризм является следствием душевной травмы
или хронического психологического насилия, в том числе и над своей
личностью. У таких людей повышенный уровень тревожности, они склонны ожидать
плохого и проецируют свой внутренний душевный опыт на окружающих